Помню как вчера свой голос: "Мама, падают звезды!
Скорее загадай желание, пока не поздно!"
Не понимал, откуда слезы, зачем голову сломя бежала,
Бросив все продукты, со мною на руках, и что то про себя шептала.

До бункера бежали без передышек, словно волком,
До сих пор не знаю, как смогла бежать так долго.
У входа было людно, давка, вокруг беспорядки,
Не справлялись с толпой органы правопорядка.
Все рвались вперед, поджимало время.
Было ясно, что все пройти просто не успеют.

Протолкнула кое как вперед и последнее, что я увидел,
Был снег и губы ее в усталом, радостном изгибе...

Прошла неделя, бункера открыли двери.
Мама ждет меня снаружи, я знал, я верил.
Вырвался из чьих то рук, первым выбежал наружу,
И увидел, что город был вокруг разрушен.
И под слоем пепла (под снегом думал я тогда)
Заметил я знакомые цвета шарфа.

Бегу, кричу сугробу: "Мама, мама!
Где ты так долго была? Где ты пропадала?"
Кто то подхватил, оттащил меня назад,
Остальные воспоминания окутал мрак...

Теперь уж 20 лет, перед крестом стою, курю,
Тот самый шарф в руке своей держу.
Вспоминаю ее облик, то роковое утро,
Перед глазами все в деталях, каждая минута.
Погрузился в мысли. Вот он. Выпал первый снег...
Я ненавижу его вот уже 12 лет.