Ненасытная тьма жадно заполняла собой все вокруг. Величественные деревья, кустарники, камни - всё вокруг медленно утопало в ней. Только маленький огонёк, пульсируя на кончике факела, из последних сил пытался бороться со смертью. Еще несколько минут назад в руках своего хозяина он был оружием, он был воином, он был пожаром… Силы покидали его.

- Давид… Давид… - шепча, она подползла к лежавшему на земле мужчине.
Укусы, царапины и раны усеяли его тело страшными письменами. То место, где когда-то была крепкая рука воина, ловко и без всяких усилий державшая стальной меч, теперь свисала окровавленная тряпка его льняной рубахи.
- Прости меня. Прости меня. – едва разжав спекшиеся от крови губы прохрипел мужчина. – Прости меня, Ванесса, прости.
- Молчи! Не трать силы! – рыдая прошипела она. – У меня еще остались силы, я исцелю тебя, я смогу, мы спасемся…
Слезы застилали ей глаза, трясущимися от страха и усталости руками она взяла мужчину за лицо. Сердце бешено рвалось из груди.
- Ванесса, тебе надо бежать, бежать не оглядываясь, спасаться. Они скоро будут здесь, я их чую – крепко сжав ее руку пролепетал мужчина.
В секунду от рыдающей девицы не осталось и следа. Сидя на коленях и держа его лицо руками, сильным и уверенным взглядом она смотрела прямо ему в глаза. Она больше не рыдала. Она была уверена, она знала, что делать.
- Я была создана, чтобы защищать тебя. Ты – меч, я – щит! Я выполню своё предназначение!
- Ванесса. Не… - он не успел договорить.
Её глаза вспыхнули ярким, ослепительным светом, оголяя всё то, что так усердно скрывала темнота.
Давид невольно зажмурил глаза. Его тело окутывало тепло, проникало под кожу, старалось заполонить его изнутри. Ему казалось, что он лежит на теплом песке у моря, солнце ласково поглаживало его лучами, ему было тепло и хорошо, а потом резко - тьма…
- Ванесса… - еле слышно прошептал он, опустив взгляд на горстку пепла, лежавшую перед ним.
Раны на его теле больше не кровоточили и не болели. Оперевшись на уцелевшую руку, он не без труда поднялся, в последний раз посмотрел на покорно лежавшую на земле горстку пепла, тяжело вздохнул, развернулся и побежал прочь.
В голове, словно барабанный бой, гремела фраза:
«Прости меня, Ванесса, Прости»